Коллективу уже перевалило за десяток, а их называют самой юной легендой некоммерческой панксцены, их песни своим оппозиционным накалом могут нравиться и левым и правым, но никто не отважится точно указать их место на политической шкале.

Дома их знают только соседи, а у нас патлатые с советской символикой на майках уже лабают в переходах их «…и я блевал от сладкого пряника/ и я сбежал от кнута лихого…». Эта группа не из тех, что пляшут под дудку местечковых чингисханов и бренчат на державно-помпезных капустниках в честь независимости государства Республики Казахстан от его населения. Их музыка с точки зрения чиновников культуры не является таковой, а смысловая нагрузка лирики ставит их с юридической точки зрения на один уровень с агентами иностранных спецслужб или вооруженными дезертирами. Они — граждане страны, которой больше нет, и это многое объясняет.

Странно, но казахстанский андеграунд, вышедший с протянутой рукой на московскую улицу, не вызвал ухмылок ни у критики, ни у своей специфической аудитории в России. Никаких щекотливых вопросов или язвительных сравнений. Наши герои, имя которым «Адаптация», пришли сюда явно не за стадионами, славой и валютными накоплениями — ведь поднакопить жирка с такой музыкой заведомо невозможно, помимо того, даже «имея в запасе еще одну Родину», Ермен «Анти» Ержанов сотоварищи снова и снова после очередной студийной сессии или полуподвального концерта направляют стопы в родной Актюбинск, в котором судя по жизнеописаниям казахских музыкантов, вполне можно снимать кино о последствиях ядерного конфликта. Ментовская диктатура, разруха, нищета, да и дети там родятся — «Кунсткамера бы таким позавидовала».

Творчеству необходима эмоциональная встряска, мощнейшее переживание, так и «Адаптация» видимо берет на Острове Солнца все, что нужно для индивидуального бунта, каждый раз подобно мазохистам окунаясь в орруэловскую атмосферу своего забытого богом и чертом, осколка страны Советов. Вот она, «жизнь в полицейском государстве», где «патриотическим дерьмом размалеваны стены», где режим царька Назарбаева загнал одну половину народа под ружье, дабы охранять себя от другой его нищенствующей половины. Здесь никому не приходит в голову шутить.

Тексты Ержанова поразительны, их невозможно не цитировать. Голос, который режет слух своей невероятной для современного русского певца, интонацией безысходной злобы. Отчаяние и боль, помноженные на подавленную агрессию, слились в одно целое, безумно эмоциональное полотно. От такого не порежешь себе вены, а скорее наденешь пояс шахида — и это полностью противоречит тому, чему учил и учит фенечно-земляничный русский рок.

Песни «Адаптации» пугающе откровенны, они шокирующе демонстрируют вам в лицо чью-то вывернутую наизнанку искалеченную душу. Они бьют точно в цель, обрушивая массу негативной энергии на привыкший к русским девичьим соплям слух отечественных рокеров-растаманов. Я не понимаю, что происходит, но Ермен УДЕЛАЛ ВСЕХ, включая таких патриархов, как преподобные Цой и Летов, уже сейчас обеспечив себе культовый статус среди продвинутой русской панкоты и любителей социального рока. Аргументов у меня нет, это надо просто слушать.

Заставить себя, как бы не больно это было, впитывать слова кровавого пота и злых слез. О музыке можно сказать главное — она здесь есть. Тексты текстами, а помимо них «Адаптация» наконец отошла от невразумительной нойзовой гитарной подкладки, характерной для русской панк-музыки. Стилистически, весь материал обильно пестрит вкраплениями Башлачева, ГО, возможно каких-то первых советских протопанковых групп.

Такой панк-рок по-русски, а это уже само по себе означает нечто имеющее в своей основе богатое наследие отечественных пионеров от рок-н-ролла. У «Адаптации» резкий егоровский звук обогатился мелодичной и драйвовой манерой исполнения. Неутомимая соло-гитара временами ощетинивается скоростными спид-металлическими запилами, а при поддержке довольно быстрой и жесткой ритм-секции звучание коллектива чем-то начинает напоминать впавших в депресняк молодых Dead Ken-nedyes.

Параллели можно провести с кучей разных вещей и в то же время ни с чем конкретным, ведь даже вокалист здесь и то не выглядит таким уж прямолинейным клоном Егора Летова или Джона Лайдона — в средне темповых вещах он пытается петь под Башлачева. У ребят явно не припасено рецепта идеального хита, они и без того превращают в золото каждый номер альбома.

Так, из угодивших на «Безвременье» песен, любую хоть сейчас загружай в тяжелую ротацию на Радио Ultra и можно стричь капусту. Мелодии, невзирая на грязноватый звук, смогут завоевать своего слушателя, даже среди прихожан того же Козырева, но, видно не судьба — да так оно и к лучшему, хоть группа и достойна хитпарадов более чем кто-либо из нынешних их обитателей.

Этот живой сейшн, отыгранный четыре года назад в московском клубе «Факел» собрал не все жемчужины из богатой дискографии музыкантов и, тем не менее, впечатление производит неизгладимое. И уже не поймешь, поет Ержанов о бедах своей незалежной родины или обращается теперь к ее старшей сестре-России.

Он социален и остервенел, он левее Летова, но скорее из тех кто «всегда будет против». По крайней мере то, что анархия в этой стране не катит, Ермен, похоже, начал понимать. И незачем делать из его творчества агитку, просто наслаждайтесь болезненной красотой его песен. «И от таких откровений толпы падают ниц / От закадычных бомжей до юридических лиц…»