№14, 2003г.

Идеологической прелюдией буржуазной контрреволюции в СССР была развернутая «советской» партийно-государственной номенклатурой антисталинская пропаганда. Последняя началась под внешне безобидными лозунгами «демократизации», «гласности и плюрализма». Затем очернению подвергся исторический образ Ленина. Не нужно объяснять, что всё это, в конце концов, совершенно естественно вылилось в общую антикоммунистическую истерию периода горбачевщины и ельцинского буржуазного переворота.

С лихвой вспомнится масса телевизионных «разоблачений», «рассекреченных архивов», слезливых воспоминаний антисоветчиков о «загубленной в лагерях молодости», и прочие атрибуты контрреволюционной пропаганды. Само собой разумеется, не были обойдены вниманием и школьные учебники по истории. В них период Советской власти быстро представили каким-то ночным кошмаром (пострашнее «улицы вязов»).

«Вдохновителем и руководителем» Октябрьской революции 1917 года идеологи контрреволюции живо назначили Троцкого (действительно, не могли же возглавить величайший в истории социальный переворот человек с «окаменевшим мозгом»[*1] и человек, воплощающий в себе «серость и бездарность»[*2]!). Но самое смешное то, что на эту роль Троцкий сам себя примерял уже после смерти Ленина[*3].

Большинство антисталинских памфлетов, вышедших из под пера Троцкого, нашли живой отклик в широких кругах буржуазной интеллигенции всего мира. В нашей же стране идеи Троцкого являются частью официальной идеологии и пропаганды, начиная с хрущевского правооппортунистического переворота. Нынешние буржуазные контрреволюционные режимы в СНГ практически во всем, что касается антикоммунистической пропаганды, полагаются на «работы» Льва Давидовича и его приспешников.

Ярчайшим примером применения троцкизма является доклад Н.С.Хрущева на закрытом заседании XX съезда КПСС 25 февраля 1956 года. Подтасованные факты, обильно разведённые всевозможными сплетнями и клеветой, - вот аппарат убеждения, нужный троцкисту для дискредитации того или иного политического противника. Заметьте, именно дискредитация и очернение оппонента путем клеветы (будь то В.И.Ленин, ЦК партии большевиков, или И.В.Сталин [*4]), а не обоснованная критика идей оппонента или доказательство несостоятельности его практически-политических шагов.

Известно, что троцкизм, как политическое течение, и как своеобразная идеология, ни в одной стране мира, ни при одном раскладе политических сил, не дал пролетариату и его союзникам победы. С троцкизмом связаны исключительно поражения и предательство.

Как определить троцкизм? Из всей совокупности публицистских работ Л.Д.Троцкого «особостью» идей и их отличительной чертой, скажем, в сравнении с работами современников, является лишь оголтелый антисталинизм. Можно ли в таком случае сказать, что троцкизм – это антисталинизм? Нет. На практике троцкизм выходит далеко за рамки патологической ненависти к И.В.Сталину и всему, что с ним связано. В активе троцкистов – организация бесконечных «оппозиций», «тенденций», и прочих группировок, которые под ультрареволюционной риторикой протаскивают в рабочем движении реформистские идеи, и пытаются расколоть его. При этом чрезвычайно скрытная, сектантская, деятельность троцкистов завязана на широчайшем сотрудничестве со спецслужбами буржуазных государств[*5]. Троцкизм есть перманентное предательство революции.

Главный тезис, выдвинутый Л.Троцким и перепеваемый на все лады его примерными учениками из числа современных идеологов буржуазной контрреволюции, и который кладется в основу всех обвинений Сталина, - это тезис о том, что последний, якобы, в стремлении к неограниченной власти, опирался на им же выпестованную «советскую» бюрократию, что привело к «деформации рабочего государства», и что борьба со «сталинизмом» есть возвращение к «ленинскому демократическому социализму».

За годы горбачевской перестройки мы много раз слышали эти и подобные им высказывания. К чему они привели – всем известно. Поэтому совершенно справедливо их относят к разряду демагогии.

В период правления хрущевской хунты безосновательные и демагогические требования «возврата к ленинским нормам партийной жизни» привели к небывалому росту партийного и государственного аппарата, к такому росту бюрократии и бюрократизма (в данном случае – без кавычек), которые ранее, в условиях большевистского («сталинистского») правления, были просто немыслимы.

За разговорами о «ленинских нормах партийной жизни», об их «нарушении», как у Л.Троцкого, так и у Н.Хрущева, скрывалось банальное, сознательное или нет, стремление к волюнтаризму. Л.Троцкий не следовал ленинским большевистским нормам партийной жизни как до 1917 года, так и после. Более того, после 2-го Съезда партии, после раскола на большевиков и меньшевиков, Л.Троцкий, фактически встав на сторону меньшевиков, активно боролся против этих самых пресловутых «ленинских норм партийной жизни». Пытался он противодействовать ленинизму и после смерти Ленина[*6].

Если коснуться положений троцкизма по вопросам экономической политики, то здесь мы увидим еще более очевидную его связь с контрреволюцией. Троцкий относительно мало высказывался по вопросам экономического развития в условиях Советской власти. Но из тех немногочисленных статей, которые были посвящены данным вопросам, можно заключить следующее. По Троцкому, для успешного развития советской экономики и движения к коммунизму необходима рыночная регуляция децентрализированного производства, с большей свободой отдельных коллективных предприятий, и открытость внутреннего рынка для иностранных товаров.

В период правления хрущевской ревизионистской группы была произведена попытка реализации данных требований. «Децентрализация» была осуществлена хрущевцами в форме создания на местах «советов народного хозяйства», которым передавалась в управление основная масса всех промышленных предприятий. Основным показателем эффективности работы промышленных предприятий хрущевцы установили прибыль в денежном исчислении (это прямой шаг к реализации троцкистского видения регуляции производства через рынок). Результатом выполнения данных мер стало падение темпов роста промышленного производства, торможение научно-технического прогресса и, как следствие, общее осложнение социально-классовой обстановки в стране.

В сельском хозяйстве хрущевцами были сделаны шаги, прямо противоположные результатам длительных исследований, дискуссий, и практических опытов, проводившихся советскими марксистами до начала 1950-х годов. Основные наработки в области политической экономии социализма сформулировал И.В.Сталин в брошюре «Экономические проблемы социализма в СССР»(1952г.). Одним из ключевых был вопрос о значении машинно-тракторных станций (МТС) для обеспечения механизации сельского хозяйства, организации смычки города и деревни, укрепления союза рабочего класса и крестьянства. «Дальнейший рост колхозного движения и развитие колхозного строительства окончательно убедили как колхозников, так и руководящих работников, что сосредоточение основных орудий сельскохозяйственного производства в руках государства, в руках машинно-тракторных станций, является единственным средством обеспечения высоких темпов роста колхозного производства»[*7].

Хрущевцы не только не использовали бесценный опыт первых шагов социализма, но еще и сделали все наперекор имевшимся наработкам.

И.В.Сталин предостерегал: «Что значит … требовать продажи МТС в собственность колхозам? Это значит вогнать в большие убытки и разорить колхозы, подорвать механизацию сельского хозяйства, снизить темпы колхозного производства»[*8], «из этого получилось бы, во-первых, что колхозы стали бы собственниками основных орудий производства, то есть они попали бы в исключительное положение, какого не имеет в нашей стране ни одно предприятие, ибо, как известно, даже национализированные предприятия не являются у нас собственниками орудий производства», «из этого получилось бы, во-вторых, расширение сферы действия товарного обращения, ибо колоссальное количество орудий сельскохозяйственного производства попало бы в орбиту товарного обращения»[*9].

Решением хрущевского руководства, в 1958 году техника МТС была продана колхозам в кредит. В результате этого колхозы стали хронически убыточными, остановилась их механизация и обеспечение передовой техникой, остановился общий рост колхозного производства.

Общими результатами протроцкистской деятельности хрущевцев в области экономики стало снижение и практическая остановка научно-технического прогресса в промышленности и сельском хозяйстве, расширение сферы товарного обращения за счет включения в нее основных средств производства, закладка капиталистических начал в производстве и появление тенденций «возвратного» классообразования в СССР.